***
Страшной маской ложится печать
На бумагу. Белый лист - это занавес наш,
Чтоб сокрыть, чтобы чувства зажать
Навсегда. И трагический марш
Слышу я. В какофонии этой жестокой
Голос твой убежит от меня,
В никуда. И небес полосою широкой
Ляжет тень рокового пера.
И окончен спектакль, только я позабыл –
В суете комедийной, в рыданьях трагедий,
В этом театре имен – кем до этого был.
И, блуждая в белесом и бледном неверье,
Я ищу твой темнеющий углем анфас.
И, - акт последний! - сгорая в смертельном огне,
Я сказал бы: «люблю» - и не раз,
Только разве поверишь ты маске моей?